|
|
|||
|
||||
Все комментарии пользователя (184)
|
Юрий ХейфецЮРИЙ ХЕЙФЕЦ aka Борис Берг Фамилию и имя никогда не менял. А вот псевдоним «Борис Берг» брал дважды. Первый раз – когда в 1989 году резко изменил жизнь: работу врача в Свердловске поменял на гастрольную жизнь вместе с буйной группой «Анонс» (для которой писал тексты). Юрия Хейфеца знали как серьезного поэта и барда, а Борис Берг мог позволить себе писать такое, под чем Хейфец вряд ли подписался бы: чуть ли не из каждого ларька неслась хулиганская песня «Оля и СПИД». Елена Камбурова, которая так ценила венок сонетов «Банал», написанный Хейфецем, от Берга пришла в ужас. В 91-ом Борис Берг бесследно исчезает. А Юрий Хейфец переезжает в Москву. Он снова врач. Он снова пишет стихи и песни. Во второй раз о Борисе Берге вспомнили, когда Юрий Хейфец неожиданно для себя написал роман. Он назвал его «Эпитафия». Роман оказался таким жестким, что брать его на себя Хейфец не стал. Автором он назначил Бориса Берга. Летом 2007 года Юрий Хейфец и Борис Берг впервые сошлись. На диске «Тополь» (аранжировка Александра Марченко) - оба имени. Из чистосердечного признания Ю.Хейфеца: Борис – имя моего отца, которого я очень любил. Фамилию «Берг» никто из моих родственников не носил. Это всего лишь псевдоним. Марине Королёвой я отдал его по доброй воле и находясь в здравом уме. Был на сайте:
9 лет назад
|
|
1. Так не прозвучало. Так вы услышали;
2. Вообще не понимаю, о чём Вы. Разумеется, и донос можно назвать информативной диссипацией. Но лично я не испытываю тяги к обозначению простых вещей заумными номинациями;
3. Совершенно неважно, кто и что узнал о ком-то. Важно, что для этого был намеренно, сознательно и подло обманут доверчивый человек;
4. Открытость мира, на мой взгляд, не входит в непримирое противоречие с элементарной порядочностью;
5. Согласен совершенно. Но, с другой стороны, можно и ведь и отказаться выходить замуж за принца. Можно - чисто теоретически! - сказать: "Уходи из принцев, становись дворником - и тогда я стану твоей. Не желаю быть у всех на виду...";
6. Безусловно. Но это не означает, что не нужно работать над собой, высветляя свою сущность.
Более того, как только медицина (точнее, терапия) "слезет" с таблеточной иглы, придётся коренным образом пересматривать всю систему страховой медицины. Я, конечно, имею в виду Запад: у нас пока пересматривать просто нечего.
Сегодня страховая медицина стоит всеми своими ногами на том постулате, что количество больных должно всё время возрастать. Только при таком подхое к делу можно наращивать или хотя бы поддерживать на стабильно высоком уровне количество выпускаемых "колёс" и получать стабильно высокую - а лучше всё врмя возрастающую - прибыль.
Количество больных всё время и возрастает, потмоу что мы мешаем природе отбраковывать заведомо порочные генетические ветви человеческой популяции - и таким образом, спасая жизнь всем и каждому, обеспечиваем постоянно растущий прирост уродов. неполноценных товарищей и всячески больных, кои и являются потребителями таблеток.
Если же дать ход некоей революционной медицинской технологии - стволовым клеткам, к примеру - то нарушается вся система. Стволовые клетки не надо принимать три раза в день на протяжении десятков лет; они споособны не только исправить положение дел в организме одного человека, но и сделать его производителем здоровых, а не больных людей. И так далее.
Так что, стволовым клеткам ни на Западе, ни здесь ничего хорошего не светит, в общем. В смысле доступности этой технологии для масс.
1. Проблема доступности той или иной медицинской услуги не есть проблема самой этой услуги или людей, её оказывающих. Это - проблема организации всей системы оказания медицинской помощи, принятой в данной конкретной стране. Будь у нас хотя бы копия той страховой медицины, что главенствует сейчас в развитых странах, клеточная терапия и пересадка органов (и многое другое) были бы доступны всем, кому они показаны, уверяю тебя. Просто в России никому не выгодно внедрять нормальную систему здравоохранения, ибо такая система не содердит корупционной составляющей, на которой у нас стоит просто всё;
2.Фармацевтические концерны неустанно и зорко контролируют рынок - и при первом же появлении любой перспективной технологии немедленно, ещё на стадии лабораторных опытов, стремятся получить полный контроль над её развитием. Так было с физиотерапией. Так получилось и с клеточной терапией. Так происходит и с генной инженерией. Когда лекарства станут ненужными, фармацевтические компании ничего не потеряют именно потому, что они полностью контролируют развитие альтернативных технологий лечения. Они просто поменяют название, убрав из свои логотипов слово "ФАРМ".